полосу баронств, а не только самый юго-восток. Просто изначально он полагал, что разорённые замки есть только на самом восточном краю, а с тех пор, как услышал про Гостердом, усомнился и решил, что необходимо проверить всю границу. Поэтому повернул не обратно на северо-восток, а на юго-запад.

Он рассчитывал выйти по краю болот к Нивзену и там разузнать про самые южные замки. Если других бесхозных не окажется, направится в Гостердом уже оттуда. Всё равно напрямик в это баронство никак не попасть, хотя оно и находилось по другую сторону Края Восьми Озёр от Малфирдома, но, если верить отряду из гостердомского гарнизона, разделявшие их горы были непроходимы. И пусть сейчас замок занят, он может сделать вид, что хочет вступить в Дружину Совета, чтобы осмотреться. Крепость из него сделали не так давно, уже после беседы с Санатом, а значит, Меч мог быть там.

Путешествие проходило в одиночестве, хотя время от времени Клед чувствовал, что за ним кто-то наблюдает из-за деревьев. Видимо, это были дозорные из долинных поселений. Но знак, о котором они условились ещё в Йени-Махе, чтобы пометить свиту новой баронессы — благоухающая веточка пряного растения тарсельт с неувядающими глянцевыми листьями на шапке, — хранил его от какого-либо выяснения отношений с местными. По вечерам он слышал их пересвист, разносящийся далеко, отражаясь от скал, которые едва виднелись по обе стороны вдалеке.

Только под конец пути по гряде холмов, разделяющей озёра, когда Тропа начала ощутимо забирать к восточной гряде, навстречу ему вышел какой-то юноша амахаги и пригласил переночевать в их деревне. Поскольку Кледу надоело питаться всухомятку запасами, которые он вместе с маленькой вьючной лошадью получил на дорогу, а ещё не мешало помыться — желательно в баньке, а не в реке — он согласился.

Селение, расположенное на последнем из северного ряда озёр, называлось Самтти-Махам и было устроено по тому же принципу, что и самое первое: причал на воде и хозяйственные постройки на берегу. О баньке ему не пришлось даже просить — она была уже растоплена. После его накормили сытным праздничным ужином — у старосты был день рождения, который отмечали всей деревней у большого костра на берегу, и забросали вопросами.

Пришлось как можно осторожней, выбирая слова и факты, чтобы не создать предвзятого впечатления, рассказывать о леди Петре, об Ордене Смерти и о службе на границе. Конечно, о последнем распространяться не полагалось, но амахаги жили далеко от западных гор, к тому же, выказывали необычайную осведомлённость о тех существах, которых он там повстречал. По крайней мере, именно от одного из юношей прозвучал вопрос о гномах.

Ещё от них Клед узнал названия «демонов», из-за которых сгорели или утонули его товарищи: саламандры и мериды. Хотя, согласно местным преданиям, это были всего лишь духи стихий. Существовали ещё сильфы и тролли. Считалось, что именно сильфы устраивают сквозняки в Замке Семи Ветров — местное название Малфирдома; а с троллями обязательно необходимо договориться о добыче алмазов. Местные предпочитали не трогать «проклятые камни», но всегда оставляли подношения духам воды и ветра при рыболовстве, воды и земли при сборе растений, севе и жатве, земли и ветра при дальней поездке и выпасе скота, а также огня при всяком его разжигании.

Правда, интересовались необычными существами, в основном, подростки и дети. Для взрослых всё сводилось к практичности: чтобы тролли не вытоптали поля, мериды не потопили лодку, сильфы не заморочили голову, вынуждая заблудиться, а саламандры не устроили пожара. Поэтому пришлось опустить ужасы военных действий и облечь всё чуть ли не в сказочную форму. Впрочем, в итоге он впервые рассказал кому-то постороннему, как погиб его единственный друг, Алан, и после этого надолго замолчал, погрузившись в печаль, внезапно затопившую его сердце.

Поскольку ночь давно вступила в свои права, взрослые за это время отправили молодёжь по домам, ссылаясь на то, что гость устал. Так что, когда Клед вынырнул из воспоминаний, у большого костра на берегу почти никого не осталось — только женщины собирали остатки после пира да мужчины тщательно тушили огонь. Его уложили на лавку в гостевом доме — оказывается, такой был в каждой деревне для гонцов из других поселений, — и Наречённый впервые за последний месяц отлично выспался.

Будить гостя не стали, так что солнце успело подняться довольно высоко. А в передней его ждал Ал-Дегир.

— Что ты здесь делаешь? — удивлённо спросил Клед.

— Ты бы сначала умылся, — скептически отозвался тот.

Наречённый привёл себя в порядок и сел за стол. Помощник старосты Йени-Махи приглашающим жестом указал на накрытый льняной тряпицей завтрак. Там лежали остывшие лепёшки, несколько кусков рыбной солонины, мягкий сыр и кувшин молока. Клед с аппетитом принялся за еду, бросая на Ал-Дегира вопросительные взгляды и гадая, что могло случиться. Быть может, Петра послала за ним, чтобы вернуть по какой-то причине?

Но оказалось, что амахаги всего лишь отказывался покидать его, пока не уплатит долг жизни. Именно он попросил старосту при помощи свиста задержать путника, чтобы его нагнать. Сам Ал-Дегир дождался прибытия первых соплеменников в замок, прежде чем выехать вдогонку.

— Слушай, но ты же не можешь таскаться за мной, пока не выдастся случай меня спасти, — с досадой возразил Клед.

— Могу, — уверенно кивнул Ал-Дегир, и видя, неудовольствие самовольно назначенного «сеньора», счёл своим долгом его успокоить: — Великое Равновесие не терпит дисбаланса. Я обязательно тебе пригожусь, и, скорее всего, довольно скоро. Особенно, если ты и вправду вбил себе в голову пробираться по болотам.

Клед вдруг подумал, что местный проводник может оказаться очень кстати.

— Ты знаешь тропы? В смысле, чтобы не забрести в топь?

— Твёрдую дорогу я тебе найду. Но болота опасны не только этим. Они кишат змеями: мелкие могут тебя ужалить, а большие — задушить. А если встретится дикий яратик, то двух человек мало, чтобы его одолеть. Так что безопасной дорога не будет в любом случае.

— Всё равно мне надо туда, а объезжать тем путём, которым мы сюда пришли, слишком долго, — вздохнул Наречённый.

— Тогда одевайся, я пока соберу припасы, — невозмутимо ответил Ал-Дегир и вышел из дома.

* * *

Первый день путешествия по краю болот прошёл относительно удачно. Продвигались шагом, лишь изредка спешиваясь, чтобы лошади не проваливались слишком глубоко в мягкую землю под весом всадника. Но в большинстве мест плотно переплетённая корнями трав почва пружинила. Путь приходилось выбирать очень внимательно, чтобы не напороться на гадюк, целое гнездо которых Ад-Дегир указал Кледу издалека, чтобы тот знал, что высматривать.

Деревья здесь росли слишком редко